Налог на недвижимость - Страница 33

— Мы здесь не привыкли к таким длинным именам. Не обидитесь, если я буду называть вас просто Алексей?

Марина сидела на диване, ерзая, как на сковородке. Наконец она не выдержала и захныкала:

— Я тебе говорила, не вмешивай меня в твои дела. Я боюсь! Что теперь будет?

— Перестань! — сказала я в сердцах. — Взрослая барышня, а распустила нюни, ведешь себя, как трусливая собачонка.

— А ты знаешь, кто они? — заорала Марина, тыкая пальцем почему-то в Борика. Видимо, он произвел на нее неотразимое впечатление. — Это же мафия! Ты давно уехала, в твое время еще не было таких, а я знаю, чего можно от них ожидать! Убьют, зарежут и…

— Никто не узнает, где могилка моя… — вдруг пропел «тракторист» Аркадий.

— Не ерничай! — остановил его Круглов.

На него этот выпад Марины, казалось, не произвел никакого впечатления. Алексей поднялся, обошел стол и сел на диван напротив нас. Повернувшись к охране, он жестом приказал всем выйти. Аркаша попытался было замешкаться в дверях, но поняв, что приглашения «А вас, Штирлиц…» не последует, вышел вслед за другими.

Мы остались втроем. Алексей достал из кармана пачку сигарет, закурил, неторопливо выдохнул дым и обратился к нам:

— Так вот, милые дамы, здесь вы не по своей воле, и делать вам придется то, что я скажу. Иначе… — он замолчал, но само это молчание было таким угрожающим, что я невольно поежилась.

— Не понимаю, чего вы от нас хотите, — начала я, но он меня оборвал.

— Прекрасно понимаете, дорогая Валерия. Судя по вашему поведению, запугать вас крайне проблематично, поэтому оставим этот метод решения вопросов и постараемся договориться, как цивилизованные люди.

— Не ходите вокруг да около, объясните, что вам от меня надо!

— Папку с документами, которую передал вам ваш приятель.

— Он ничего не передавал мне, — и я не обманывала, поскольку сама стащила папку у Дениса из комода.

— Передавал или вы сами взяли, неважно, — сказал Алексей, словно угадав мои мысли. — Папка сейчас у вас и, отдав ее, вы тут же вернетесь домой и забудете о всех волнениях.

— Не слушай его, — вдруг мрачно проговорила Марина, — ты видела, какие у него головорезы. (Видимо, она не могла забыть моего бывшего с его цыганской внешностью.) Сначала заберут у тебя папку, а потом всех нас прирежут…

— Это становится интересным, — усмехнулся Алексей. — Откуда вы, моя дорогая, знаете, что папка действительно существует? Вы ее видели?

— Я вам не дорогая и ничего не видела! — упрямо заявила Марина.

Меня беспокоил Борис. Я отгоняла от себя мысль, что он стал законченным подонком и за деньги готов на все. Меня успокаивало только то, что он не подал виду, что мы знакомы и даже более чем. Может быть, у него были свои причины не открывать этого? Чтобы его не отстранили от дела и не лишили части лакомого куска? Еще решат, что он будет мне помогать!

Мои размышления прервал вопрос Алексея:

— Валерия, я повторяю: где папка?

— И я повторяю: я не знаю, где она, и требую нас отпустить!

— Вы останетесь здесь, пока не ответите на мой вопрос. Сейчас мы с вами обращаемся нежно. Но это ненадолго. Дальше будет хуже.

И он позвал охранников.

Борис вошел в комнату вместе с остальными. Я поняла, что время шутить кончилось, и через силу произнесла:

— Папка в сейфе у меня на работе.

— Где это?

— Улица Соколова, дом три. Второй этаж. У меня бюро по переводам.

— Ты и вот ты, — Круглов показал на Бориса и еще на одного парня, поедете, куда она сказала. Вот ключи от ее кабинета и от сейфа. Принесете мне папку. И смотри, — он повернулся ко мне, — не будет папки — вам обеим не жить…

Охранники вышли из комнаты.

В затылке словно бухал молот, и я, стиснув ладонями виски, взмолилась:

— Ну просила же вас, как людей: дайте из моей сумочки таблетку от головной боли. Ведь сил нет терпеть.

Круглов взял мою сумочку. Раскрыв ее, он размашистым жестом высыпал на стол содержимое. Сколько раз я обещала себе навести в сумочке порядок, и вот: такой бардак, что перед бандитами стыдно.

— Интересно, — задумчиво протянул Круглов. — Говорят, по тому, что хранится в сумочке, можно узнать все тайны ее хозяйки.

Он окинул насмешливым взглядом разбросанные по столу вещи. Поднес к глазам телефонную книжку, перелистал пару страниц, и вдруг его брови поползли вверх. Он протянул мне фотографию, которая находилась внутри.

— Кто это? — с изумлением спросил Круглов.

— Таблетку и воды…

Получив требуемое, я проглотила таблетку и, зная, что эффект будет ощутим через пятнадцать минут, немного успокоилась.

— Я вас спрашиваю, Валерия, кто это? — Круглов протянул мне фотографию.

Мы с Денисом, веселые и загорелые, стояли на фоне заснеженных склонов Хермона. Он обнимал меня за плечи, а я держала в руке огромный снежок, который намеревалась затолкнуть ему за шиворот, как только щелкнет затвор фотоаппарата. Это была моя самая любимая фотография, сделанная примерно за два месяца до того, как Денис увлекся роковой блондинкой. В последнее время я не часто доставала ее из пластиковой обложки, чтобы не бередить рану.

— Его зовут Денис Геллер.

— А вам он кто?

На язык просились гадкие выражения типа «дед Пихто», «конь в пальто», но я сдержалась и ответила:

— Это мой бывший друг и любовник.

— Почему «бывший»? — спросил Круглов.

— Потому что его увела московская блондинка по имени Татьяна, — мне не хотелось рассказывать этим головорезам, что я знаю о том, что Татьяна убита.

Круглов молчал, на его лице было написано изумление. Вдруг он упал на стул и начал громко хохотать. Мы с Мариной непонимающе переглянулись. На шум в комнату заглянул озабоченный Аркадий, но шеф махнул ему рукой, и тот скрылся.