— Это тот самый Натан, который приставал к Марине? Убийца спокойно разгуливал на свободе? — бросила я. — Он же мог спокойно, как цыплятам, свернуть нам шеи.
— К сожалению, так это было. Но сейчас он в тюрьме и вряд ли скоро оттуда выйдет.
— Скажите, Михаэль, — произнес Денис, — наша фирма заключила с преступниками огромный контракт. Реально ли сейчас его выполнение? Ведь от этого зависит как моя работа в фирме, так и дальнейшая репутация.
— Можете быть спокойны, — улыбнулся Михаэль. — Фирма «Интеллект-сервис» действительно существует, у нее довольно солидная репутация. Кроме России, она поставляет банковские компьютеры в Грецию и Польшу. Так что вам нечего волноваться. Наши специалисты из отдела расследования коммерческих преступлений проверили их реквизиты. Все в порядке. И Круглов действительно работал в фирме ведущим программистом. Просто он сговорился со своим коммерческим директором Малявиным провернуть в Израиле еще одно дельце. Кстати, Малявина даже не привлекут к ответственности — очень сложно будет его в чем-нибудь обвинить.
— Чтобы выкрасть у вас папку, — продолжал Михаэль, — вас познакомили с Татьяной Барминой. А когда она не захотела участвовать в их махинациях, они убили ее. Да так, чтобы подозрение пало на вас… Вы сделали крупную ошибку, и я вновь вынужден сказать вам это: вместо того, чтобы сразу сообщить о преступлении, вы пустились в бега. Куда это годится? Ведь умный же молодой человек.
— Это только на первый взгляд кажется, — бросила я.
— Язва ты, — сказал мне Денис по-русски.
— Кто же убил Татьяну?
— Все улики показывают, что ее задушил Аркадий Приходько. Ему будет предъявлено обвинение в предумышленном убийстве.
У меня на языке вертелся вопрос, и по моему изменившемуся лицу следователь Борнштейн понял, что я хочу спросить.
— Пару слов о вашем бывшем супруге, Валерия, Борисе Каганашвили. На время убийства Татьяны у него есть твердое алиби, он был со своей подругой на отдыхе в северном кибуце и оттуда никуда не отлучался. И еще: свидетели убийства профессора Рубинчика показали, что в машине сидели два блондина славянской наружности. А ваш муж жгучий брюнет с орлиным профилем, не так ли?
— Да уж, его шнобель ничем не замаскируешь…
— Мы заключили соглашение с Борисом Каганашвили о том, что он выступит свидетелем в судебном заседании, и потому за сотрудничество со следствием ему будет предъявлено только обвинение в каком-нибудь второстепенном преступлении. Он сможет отделаться либо условным наказанием, либо денежным штрафом.
— А почему убили бедного профессора? — спросила я. — Кому он мешал?
— Когда Малявин рассказал Круглову о встрече с «француженкой» Валери, он послал проследить за вами — вы же сами неразумно оставили номер своего сотового телефона. Когда от вас вышел профессор и в руках у него была похожая папка, то двое подручных Малявина, туристы из России, разогнали машину и вырвали папку у профессора из рук. Они не хотели его убивать, просто не подрассчитали и толкнули слишком сильно… Не нужно вам было лезть в это дело, Валерия. Вы несколько раз оказывались на волосок от гибели. И когда преступники гнались за вами, и в ешиве. Зачем вам это было нужно?
— Ваши работники забрали у меня эту злополучную папку, — сказал Денис, — под предлогом, что она будет фигурировать в деле, как вещественное доказательство. Хотелось бы получить ее назад. Все-таки память об отце. Мне ее вернут?
— Не знаю, — Михаэль задумался. — Скорее всего, нет.
— Почему? — удивились мы оба.
— Во-первых, к вашему отцу она тоже попала незаконно, вы сами рассказывали. А во-вторых, эти бумаги должны принадлежать не вам, а реальным наследникам. Марине Левиной, к примеру. Это дело адвокатов, занимающихся делами о наследовании…
— Ладно, — махнул рукой Денис, — не дадут и не надо.
А я не сказала ничего, поскольку давно сделала с документов качественные цветные ксерокопии.
Постепенно все возвращается на круги своя.
Денис работает в своей фирме. Скандал никак не повлиял на его карьеру, поскольку контракт оказался настоящим и фирма «Офаким» заработала много денег. Денис даже получил приличную премию, на которую мы слетали в Лондон. Дарья оставалась у Элеоноры. Она по-прежнему долгие часы проводит в Интернете.
Мне удалось узнать о том, как Борик попал в эту скверную компанию. Оказывается, он со своей подружкой намеревался эмигрировать в Канаду. Чтобы заплатить несколько тысяч долларов посреднику, он занял деньги у Натана Кацмана. Когда тот стал требовать возврат долга, у Борика денег не оказалось, и бессовестный Натан устроил его работать телохранителем, чтобы Борик заработал денег и расплатился.
Суд приговорил моего бывшего мужа к выплате денежного штрафа, так что он недолго радовался, что теперь можно не возвращать Натану долг. Сколько скопил, столько и отдал в качестве штрафа.
А я применяю на практике знания, полученные на курсе менеджмента. Решив без помощи адвокатов отыскать истинных владельцев документов из папки, я вплотную занялась наследным правом и земельным кодексом Израиля. За свою работу я возьму с наследников небольшие комиссионные — процентов десять-пятнадцать, и только деньгами, а не землей: уж слишком высок у нас в стране налог на недвижимость.